Могучий тополь, насчитывающий лет сто, упрямо стоял, выдерживая ярость бензопилы. Двухтактный двигатель выл, захлёбывался. Цепь вгрызалась в живую плоть древесины. Лесоруб напирал, утопая в опилках. Но упрямый ствол дерева устремился к небу и даже не содрогался. Через несколько часов, наверное, его всё-таки повергли. Пильщик презрительно бросил: сорное дерево.

Им, представителям калининградской фирмы, фарисейски названной «Изумрудный лес» (директор А.В. Макарич), выдано разрешение на уничтожение двух тополей и одной берёзы. В пылу лесовповальных страстей они, правда, завалили не три, а восемь деревьев. Среди них есть клёны. Но ведь это мелочи. Главное, что город Светлогорск на уничтожении малой части своего изумрудного наряда «заработал» 84 тысячи 740 рублей 00 копеек.

– Что творят! – восклицает Анна Ивановна из соседнего домика. – Деревья своими корнями укрепляли склон, а теперь их нет.

Действительно, немцы, которых отсюда изгнали в 1945 году, понимали, что Раушен стоит на огромной дюне, и её надо уберечь от движения, от разрушения. Единственный безвредный для природы способ – высаживать на склонах дюны деревья. Русским город достался безопасным, укреплённым, зелёным. Это был настоящий рай. Таких городов в Калининградской области больше не было. Дома, магазины и гостиницы органически вписывались в природный ландшафт. Люди свободно гуляли по парку. Нет, по лесу! Прямо в городе росли грибы, черника, по деревьям скакали белки.

Сегодня в интернете вы обязательно найдёте завлекалку типа: «Весь город просто утопает в зелени, поэтому прогулка по нему может показаться прогулкой по ботаническому саду, в котором рядом с сосной, как ни в чем не бывало, зеленеет магнолия, по березам вьётся виноград…»

Светлогорск, точнее его чиновничество, может, и утопает в зелени, но совершенно в иной. В той, на которой изображены президенты США.

Американская «зелень» попёрла в начале 90-х прошлого века. Когда градоначальники впервые начали ощущать её романтически тлетворный аромат. Город попилили на товарные участки. Вместо города-парка получился полигон с километрами строительных заборов. Деревья, оказавшиеся на «распиленных» участках, ожидают своей предсказуемой участи. Сегодня в Светлогорске трудно найти место, где бы «с сосной, как ни в чем не бывало» мог постоять человек. Сосны приватизированы.

Недолго Светлогорску утопать. Скоро он утонет в бетонных стенах, в опилках и сучьях.

Тысячи гектаров светлогорской земли попали в руки латифундистов, которые, как правило, ни сантима не платят в казну. Местные власти им всё прощают. И не требуют арендной платы. Земельные маклеры сами не строят и не продают доставшуюся им по блату землю. Бывшие куски парка в запустении. Там резвятся бомжи и наркоманы. Маклеры выжидают момента и выгодных покупателей. Но главное, что парки города-курорта стали недоступными для людей – после «распила» города для прогулок остались только улицы между строительными заборами. За заборами пока стоят сосны и другие породы деревьев, дожидаясь, когда придут лесорубы и уничтожат всё, доставшееся нам от трудолюбивых немцев. Это они, высадив тысячи сосен, буков, клёнов, лиственниц и тополей, превратили город в зелёную сказку.

Недалеко от Балтийской, 6, откуда мы начали наше короткое путешествие, совсем рядом, в 100 метрах, располагается Светлогорская межрайонная прокуратура. Туда Анна Ивановна обратилась с письменным заявлением. Пока прокуроры по указанному адресу не выезжали. Шибко далеко.

Судя по всему, не выезжала туда и комиссия, которая определила, что за 84740 рублей нужно разрешить валку двух тополей и одной берёзы. Комиссия состояла из директора МКУ «ОГХ г. Светлогорска» Н. Антошиной (председатель), ведущего специалиста по благоустройству и окружающей среде казённого учреждения Светлогорска В. Щербакова, начальника отдела архитектуры и градостроительства Н. Чижан, начальника районного отдела ГО и ЧС М. Табакова и двоих депутатов – В. Малышева и А. Кожемякина. И акт обследования трёх (или всё же восьми?) деревьев, и порубочный билет, выписанный Антошиной, датированы одним днём, 18 декабря 2012 года. Раздумывать было некогда. Что-то довлело над «специалистами».