Валерий Тачков, глава Светлогорска, по баням не ходит. Это он доказал в субботу, 6 апреля. Вместо себя Тачков прислал двух прокуроров, Александра Штыка и Ивана Фёдорова.

По словам очевидцев, прокурорские чиновники вели себя как заправские рейдеры. У них при себе не было никаких процессуальных документов, дающих права на проведение следственных действий и изъятие вещдоков.

Неизвестно, чем закончился налёт, если бы из банного отделения не вывалили десятка два мужчин, в наброшенных на распаренные тела простынях. «А вы что тут делаете?», – обалдел Штык, когда увидел среди вышедших Владимира Кравченко, депутата города Пионерского. – «А я тут парюсь». Кстати сказать, Кравченко парится в Светлогорске второй десяток лет, о чём должны бы знать в прокуратуре, но прокурорская разведка, видать, работает не очень хорошо – минус. Разгорячённые дюжие хлопцы несколько охладили прокуроров. Тем не менее, произошло что произошло.

Рассказывает Кравченко:

– Я сотрудникам прокуратуры начал объяснять, что баня давно нуждается в ремонте. В это время вошли двое. Увидели меня: «Петрович? Это что, представители администрации? Нет? А какого ж хера тут всё разваливается?» И мат-перемат.

На прокурских посланников объяснения разгорячённых граждан немного подействовали, но они ими не вполне удовлетворились. Государевы опричники пристали в заведующей баней Раисе Николаевне Ларьковой.

– Они меня вывели на улицу и начали разговаривать там, – рассказывает Раиса Николаевна. – Целый зампрокурора и помощник межрайонного прокурора пришли, чтобы узнать, на каком основании мы тут работаем. Я растерялась. Потому что тут я работаю со времён существования коммунальной системы. Потом, когда баню передали в аренду ООО «Балтийская волна», я также в должности заведующей перешла переводом – и уже 14-й год работаю. «Предъявите документы, удостоверяющие личность» – «Они у меня дома» – «Поедемте» – «Не могу, дело идёт к закрытию, я не могу оставить рабочее место». Вызвали наряд полиции. Приехали трое или четверо полицейских. Давай нас всех опрашивать. Впечатление жуткое: словно мы какие-то прокажённые, ненужные люди, выброшенный мусор. Тон грубый, будто мы и не граждане вовсе. Изъяли кассовый аппарат, кассовый и чековый журналы, журнал прихода и расхода. Я опасалась, что заберут выручку. Потом меня увели в прокуратуру, где продержали до одиннадцати ночи. Там ещё долго опрашивали. Я их спрашивала, почему, когда мы ждали кого-то из администрации города, пришли из прокуратуры. По-моему, это какой-то ответный удар на опубликованное заявление. Мне сказали, что криминала у нас никакого нет, но нарушения имеются. Какие? «Загазованность котельной, налоговая приедет… у вас запах из парилки…» Ой, конечно, всё было ужасно. Ужасно! Когда Фёдоров сказал: «Ну, ладно, на сегодня хватит», у меня хлынули слёзы. Я расплакалась. Может и криз был. «Мы вас ни в чём не подозреваем, просто обязаны вас проверить», – сказал Фёдоров. Кому обязаны? Я говорю, ну почему такая поспешность, к чему такая грубость. Ночь была бессонной… Я позвонила Игорю Анатольевичу, помощнику главы администрации Александра Ковальского по строительству и ремонту. Просила вмешаться. Он сказал, что в данный момент он за границей. Сможет только в понедельник разобраться с этим вопросом.

Вообще-то граждане, собравшиеся помыться и попариться ожидали Валерия Тачкова, которого вполне официально пригласили на разговор.

Но он, видимо, был занят делами поважнее и прислал вместо себя проверяющих. А, может, тоже махнул за границу, по каким-то муниципальным вопросам?