Его провели двое полицейских. По этажам. Демонстративно. Ввели в зал суда. К одному из конвойных он был пристёгнут наручниками. Словно закоренелый преступник. Водворили в клетку. Заперли на замок. Вот такой у полицейских «регламент» – унизить, растоптать человеческое достоинство.

Сабадаш подозревается в совершении преступления сразу по двум статьям – по 112 и 119 УК РФ. По версии дознания, Дмитрий 26 июля заблокировал своим «мерсом» автомобиль соседа и «высказывая угрозы убийством, произвёл в Шевченко Е.Ю. три выстрела в упор из травматического пистолета». (К слову сказать, автомобиль Сабадаша больше не помешает автомобилю Шевченко никогда, он сгорел 9 октября сине-зелёно-оранжевым пламенем.)

С июля, как утверждала Наталья Зуб, дознаватель светлогорского отдела полиции, Сабадаша невозможно было допросить. Ни разу не смогли вручить ему даже повестку. Полицейским пришлось ехать в Калининград на ул. Невского, чтобы захватить Дмитрия, когда он прибудет туда для дачи объяснений по поджогу его машины. Его задержали – и резко вывезли в Светлогрск, где в полицейском участке часа два продержали в «предбаннике». Так и не позволили побеседовать со калининградским следователем, дескать, поджог подождёт, не велико преступление.

В суде рассматривалось ходатайство дознавателя о заключении подозреваемого под стражу на весь срок расследования.

Со стороны можно было подумать, что собрались знакомые поболтать о том о сём. Дознаватель в красной кофточке, прокурор Иван Фёдоров в чёрной битловке, один из полицейских в кожаной партикулярной курточке. И только мантия судьи Натальи Беляевой да клетка с взъерошенным подозреваемым возвращали к реальной действительности.

Конечно, дознаватель постаралась доказать суду, какой её подопечный злостный беглец. В материалах доследственной проверки было подшито десятка полтора повесток, которые полиция, как утверждала Зуб, не могла вручить Сабадашу. (Надо полагать, любой гражданин, хоть раз имевший дело с полицией или следственными органами, знает, как мастерски те и другие могут фальсифицировать документы.)

Отдельного внимания заслуживают речи Сабадаша, отвечавшего на вопросы суда. Он сказал почти всё, что думал о нашей правоохранительной системе.

– Я приходил в суд не менее пяти раз, пытался встретиться, но дознаватель не являлась. Судья пыталась рассмотреть дело по моему заявлению, но так и не рассмотрела – ушла в отпуск. Я сейчас услышал, узнал о целой пачке документов – что меня искала чуть ли не вся милиция. Это просто нереально. Я порядочный гражданин. Просто надо было так сделать, чтобы как можно больше опорочить честь, принизить деловую репутацию. Сделать так, чтобы довести это до ареста. До демонстративного вождения меня в наручниках перед партнёрами по бизнесу. Чтобы нанести побольше вред моей деловой репутации. Почему это нельзя было сделать в нормальном цивилизованном виде? В Калининграде не дали даже допросить меня.

– Вы считаете, что какие-то неприязненные отношения у вас со светлогорской полицией? – поинтересовалась судья.

– Да. Потому что какие бы инциденты не происходили на нашем предприятии, ни одно моё заявление не получало ход. Поэтому многократно обращался в суд, прокуратуру. Например, по одному факту отказных материалов полиции было порядка пятнадцати. Поэтому они очень сильно меня не любят.

Судья посчитала, что нельзя оправдать содержание подозреваемого в камере, который даже если будет судим по инкриминируемым статьям, по закону, не может получить реальный срок – только условный. Она избрала иную меру пресечения – денежный залог. Сабадаша выпустили из клетки в понедельник, 21 октября.