Через неделю, 17 сентября 2019 года, исполнится ровно один год с того дня, как дело № 1-10/2019 (1-405/2018) об убийстве майора запаса Александра Шишкина из следственного органа поступило в Московский районный суд Калининграда.
Что произошло за истекший год? Состоялось 37 судебных заседаний. Три из них были сорваны по вине стороны защиты: однажды в суд не явился защитник (якобы по болезни), дважды судебные заседания не состоялись из-за неявки подсудимого, генерала Бориса Косенкова. В официальной справке от 7 июня сего года, размещённой на сайте суда, есть такое объяснение: «ОБВИНЯЕМЫЙ ТЯЖЕЛО БОЛЕН, что подтверждено медицинским заключением». Администратора сайта нисколько не смущает, что примечание – сущее враньё. Ничем не подтверждённое. Написанное со слов Косенкова.
Процесс над Косенковым удивительно особенный. Обвиняемый в убийстве разгуливает на свободе. Он не представляет никакой опасности для добропорядочных граждан. Волен сам решать – ходить ему в суд или нет, ему разрешено опаздывать, кричать на судью (Елену Дмитриковскую), угрожать суду и потерпевшим своими связями (он лично знаком с Путиным, был его доверенным лицом, помогал на выборах Цуканову, был советником губернатора и руководил областной ветеранской организацией). Ему в госпиталь залечь – как два пальца об асфальт.
За истекшее время дело Косенкова не продвинулось дальше выслушивания ходатайств его защиты. А защиту ему обеспечивает дочь Ирина – экс-сотрудник милиции, экс-адвокат…
Ирина Борисовна все заседания превращает в свой бенефис. Подолгу ораторствует, театрализовано форсирует голос, срываясь на фальцет, жестикулирует, заламывает руки, взывает, кричит, затыкает рот судье, хамит по адресу потерпевших, дочерей задушенного руками Косенкова Шишкина (что он сам признал, подписав явку с повинной).
Не отличалось от предыдущих и заседание, которое проходило 10 сентября.
Вот лишь крохотные фрагменты аудиозаписи.
Косенкова: «Человек дубеет в течение двух часов. Его отправляют в морг на машине. С окостеневшим языком, с окостеневшим лицом, задеревеневшим. А значит, возможно как падение в машине, где в той же плоскости причинено – подключичный удар, также и расположение в морге, где в сутки поступает 60 человек... Их не берут ласково за шейку, или за ножки. Их кидают. За руку, за ногу – как щенка. Так что вот!.. Рассмотреть ходатайство о признании недопустимыми доказательств. В случае вами нерассмотрения вы создаёте условия для стороны обвинения… Я говорю – они недопустимы!!! Какие прения мы можем войти тогда, ваша честь?!!»
Судья Дмитриковская: «Защитник, не надо кричать».
Косенкова: «В какие прения мы можем зайти?!! Я считаю, что все собранные доказательство недопустимы!!! Заявляю вам отвод! Вы стали на сторону обвинения!»
Судья Дмитриковская: «Косенкова, не надо кричать».
Судья Дмитриковская: «Борис Андреевич! Подсудимый! Я к вам обращаюсь. У вас ещё есть ходатайства?»
Подсудимый Косенков: «Нет».
Косенкова: «Не говори «нет»!!! Рассмотреть!!! Рассмотреть!!!»
Судья Дмитриковская: «Косенкова, я вам делаю замечание!»
Косенкова: «А я возражаю, ваша честь!!! Он не понимает вопроса, который вы ему задаёте!!!»
Судья Дмитриковская: «Не кричите, пожалуйста!»
Косенкова (из последних сил): «Ты не понял этот вопрос!!!»
Подсудимый Косенков (уныло): «Я не понял этот вопрос».
Косенкова: «Рассмотреть все заявленные ходатайтва!!!»
Судья Дмитриковская: «Косенкова, я вам делаю третье замечание. Не перебивайте суд… Защита Косенкова, я вам делаю четвёртое замечание…»
Косенкова (нагло): «Мне удалиться?»
Судья Дмитриковская: «…и удаляю из зала судебного заседания».
Косенкова: «Безобразие!»
Подсудимый Косенков: «Я прошу рассмотреть моё заявление. Потому что то, что я услышал в ходе судебного разбирательства от здесь присутствующих дочерей Шишкина Александра Яковлевича, – я для себя сделал вывод, что им не важна смерть отца. А им важно унизить Косенкова Бориса Андреевича, Прошу рассмотреть моё заявление. О том, чтобы их убрать из числа потерпевших».
Лариса Козлова: «Я возражаю. Мой отец был убит. Почему я не могу быть признана потерпевшей?»
После удаления из зала Косенковой стало сразу спокойно и непривычно тихо. Кажется, суд вошёл в нормальное русло. Возможно, на следующем заседании выступит наконец-то гособвинитель со своими доводами и предложениями относительно приговора.
