Олег Трестер, следователь Калининградского областного полицейского управления, смело может вертеть дырочку в погонах для большой звезды. Ему удалось изобличить хорошо организованную группу банковских мошенников. По его версии, шестёрка калининградцев длительное время водила за нос местные банки, извлекая из них под видом кредитов миллионы. Банкиры с их профессиональными охранными структурами наивно клевали на фальшивые паспорта и охотно расставались то с 200, то с 400, то 500 тысячами рублей, а то и с миллионом.
Естественно, мошенники даже не помышляли возвращать «кредиты».
Порубов, Иванов и Тимошенко «работали» под видом С. Позднякова, С. Смирнова и С. Козлова соответственно.
Откуда взялись паспорта С.А. Козлова, Сергея Юрьевича Смирнова и Сергея Александровича Поздняков, следствием точно не установлено, кто и как их изготавливал – не известно. В деле фигурирует только один паспорт – на фамилию Козлова. Экспертиза показала, что российский паспорт подделывается легко: по периметру фотоснимка владельца документа делается тонкая прорезь, через неё вынимается настоящая фотография и вставляется новая. Надрез сверху остаётся заклеить липкой лентой.
И вот в чём изюминка. Пятеро подельников признали свою вину и были согласны на рассмотрение уголовного дела в особом порядке. Только Виталий Зиняев с обвинением не согласился. Своей вины не признал даже частично.
Дело в том, что материалы уголовного дела изобилуют противоречиями в показаниях, косвенными доказательствами и догадками следователя. Что не помешало Трестеру в обвинительном заключении утверждать, что именно Зиняев является лидером-организатором преступной группы, версию того, что Зиняева могли использовать опытные мастера мошенничества он даже не рассматривал. Между тем один из подсудимых (дело рассматривается Центральным районным судом – судья Л.А. Сагий) по прошлой практике имеет богатый опыт получения кредитов в Хабаровске. Поскольку в деле фигурируют сведения о звонках с телефона Зиняева, по версии следователя, все они ему и приписываются. Хотя свидетели и сам подсудимый утверждают, что Зиняев как директор позволял другим пользоваться своим телефоном, и у него их было три. Эти тонкости следователя не особенно заинтресовали.
Людмила Сагий большую часть дистанции прошла. Заслушаны показания почти всех свидетелей обвинения. Процесс форсируется так, что остаётся лишь удивляться. При мне Людмила Анатольевна выговаривала Зиняеву за то, что тот умышленно затягивает судебное расследование, взял, видите ли, и лёг на операцию. Объяснения Зиняева, что позвоночник – не шутка и что врач ему сказал оперироваться немедленно, на судью ровно никакого впечатления не произвело.
Дело состоит из 28 томов и изобилует массой показаний и несколькими экспертными заключениями. Многое не согласуется. И с логикой тоже. Ну, нет у нас шерлоков холмсов!..
Не берусь высказывать какие-либо выводы. Не специалист. А вот предоставить главному фигуранту можно. Он не отказался. Быть может, это последний его шанс быть выслушанным без перебиваний и одёргиваний. Благо, Зиняев на свободе. Пока. Только один обвиняемый – Вячеслав Щербаков – за судебным процессом следит из клетки. Его привозят из СИЗО, куда поместили за то, что пытался скрыться.
На последнем заседании возникла нештатная ситуация. Щербаков, увидев в руке Зиняева диктофон, закричал сквозь прутья клетки: «Ваша честь! Он записывает нас!» Людмила Сагий закатила спровоцировала истерику. Её нервозность передалась адвокатам «пятёрки». Зиняев-де совершил непростительное нарушение, обязан был попросить разрешения, в крайнем случае, предупредить. Подсудимый затравленно оправдывался. Сагий потребовала нигде не использовать аудиозаписи процесса, пригрозив неприятными последствиями.
По-человечески и судью, и защитников можно понять. Им хотелось бы, чтобы всё было шито-крыто, мало ли кто что ляпнул или проявил беззаконие (секретарь знает, что надо вносить в протокол, а диктофон – о, ужас! – регистрирует всё как есть). Однако никак нельзя понять, почему к участию в суде допускаются лица, демонстрирующие вопиющее юридическое невежество. Никто из участников истерии, как выяснилось, не читал статью 241 Уголовно-процессуального кодекса, его часть 5-ю.
Второй прецедент произошёл со свидетелем Алиной Мордасовой. Её, юриста, пытались заставить говорить то, что хотели услышать, грубо обрывали. Мордасова, не выдержав давления, написала жалобу Александру Титову, председателю Центрального районного суда, и в квалификационную коллегию судей.
Председателю Центрального районного суда
Титову
в Квалификационную коллегию судей
областного Калининградского суда
от МОРДАСОВОЙ Алины Константиновны
ЖАЛОБА
на действия суда в порядке ст. 56 УПК РФ
Пользуясь правом свидетеля, предусмотренным подп. 5 п. 4 ст. 56 УПК РФ, приношу жалобу на действия суда.
12 декабря 2012 года в 10:30 я. Мордасова А.К., была вызвана в суд в качестве свидетеля для дачи показаний в деле по обвинению шести человек в совершении мошеннических действий. Дело рассматривается председательствующей судьей — Сагий.
В ходе допроса суд. позабыв правила поведения при осуществлении профессиональной деятельности, допустил нарушения прав гражданина, унижение чести и достоинства личности; превратил судебное заседание в «балаган», позволяя как себе так и другим лицам (защитникам) повышать голос на свидетеля, высказывать реплики (перебивая показания), объясняя это «Возмущением». Допустил оказание влияния на свою деятельность со стороны адвокатов, нарушая свою обязанность — быть беспристрастным. Проявлял предубеждение, не давая возможности свидетелю закончить ответ на поставленный им же (судом) вопрос, чем выгораживал некоторых обвиняемых. Допускал искажения показаний свидетеля, оскорбительные комментарии.
Вышеизложенное подтверждается аудиозаписью судебного заседания (от 12.12.12).
Так на судебном заседании были допущены следующие нарушения ведения судебного процесса
— нарушена очередность задавания вопросов адвокатами, а именно на 133 минуте судебного заседания (до 139мин.) суд позволил одновременно задать вопросы сразу нескольким адвокатам - трём человекам), при этом четвёртый адвокат позволил себе на повышенных тонах заявить: «Чего вы молчите, свидетель! Отвечайте на вопрос!!».
— своим примером суд. позволил участникам процесса допускать неподобающий комментарий оказания свидетеля, а также репликами с места защитниками допускал искажения показаний. Например: на вопрос суда - в чём заключались ваши полномочия (вопрос был задан в отношении обвиняемого Зиняева), свидетель отвечал: "Юридическое обслуживание физлица... и точно такой же договор был заключён с Щербаковым...» на этом моменте суд не дает свидетелю закончить пояснения (касательно другого обвиняемого и комментируем « То есть, договор ни о чём!». Это 143 минута аудиозаписи судебного заседания.
— На попытку свидетеля закончить, пояснения. суд вновь пресекает ответ и делает замечание за "проявление неуважения к суду».
- на 147 минуте судебного заседания (до 154 мин.) суд, не понимая обстоятельств, путает свидетеля вопросами о полномочиях последнего при юридическом обслуживании и ставшей известной в ходе исполнения данного объёмного поручения — информации, например таким утверждением: «Вы не должны были этого знать!», тем самым допускает корректировку ответа и уходит от обстоятельств дела.
- На 156 минуте - вновь делает замечание свидетелю за то, что минутой ранее суд снова пресек ответ.
После заявления о недопустимом неуважительном обращении к свидетелю «нападения», в т.ч. со стороны защитников, прекратились.
Таким образом, наблюдается предвзятость суда, выгораживание им некоторых обвиняемых, что проявляет корысть и заинтересованность суда в исходе дела.
При этом, следует отметить, что участник процесса — государственный обвинитель, полностью равнодушен к бесчинствам, допускаемым к свидетелю, и склонен их не замечать.
На основании изложенного и в том числе действующего законодательства, прошу разобраться в сложившейся ситуации и принять соответствующие меры.
13 декабря 2012 года. МОРДАСОВА А.К.
Предлагая вашему вниманию эти заметки и видеоматериал, хочу добавить лишь то, что слово на сайте Свободный Калининград мы готовы предоставить любому участнику процесса, каждому подсудимому, если они не будут преследовать цель оказать давление на суд.
ПРИМЕЧАНИЕ
(для необразованных судей и холуйских адвокатов)
Лица, присутствующие в открытом судебном заседании, вправе вести аудиозапись и письменную запись. Проведение фотографирования, видеозаписи и (или) киносъемки допускается с разрешения председательствующего в судебном заседании.
Уголовно-процессуальный кодекс РФ. Ч.5. Статья 241. Гласность
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
