В понедельник, 27 августа, довелось побывать в логове Антона Алиханова, калининградского губернатора.
– Проходите, пожалуйста. Камеру оставляйте. Мы отдадим вам видеозапись здесь, нашу, которую сделаем.
– Когда отдадите?
– Вы ко мне на приём пришли? Или что?
– Конечно, на приём. Но пока ещё статью 29 Конституции не отменяли...
– Я вас принимать не буду, если будем продолжать пререкаться. Оставляйте камеру – заходим.
Нас было пятеро, посланцев народа. Такую квоту установил Алиханов. Перед встречей мы полчаса с лишним сидели в «предбаннике» так называемой общественной приёмной, ожидая, когда пригласят пред светлы очи юного губернатора. Делегацию от народа, оказывается, принимал не только Алиханов. Он собрал вокруг себя 13 человек чиновничьей челяди. По углам жались Торба, Гольдман, Силанов, Кондакова со своим шефом Плюхиным и другие менее известные. Помимо них по залу бесшумными тенями передвигались видеооператор и фотограф. В прихожей – ещё две молодые женщины, те самые, которые потребовали оставить на столе мою видеокамеру, наши сумки и другие «громоздкие вещи». (Хорошо, до трусов не раздели.)
В вестибюле дверь приёмной сторожили ко всему готовые юрист и отставной адмирал.
Пока нас томили перед дверью, губернатор и его присные, конечно же, посовещались, перетёрли, говоря их сленгом, тему, изучили список записанных на приём – просветили нас административным рентгеном. Короче, основательно подготовились и выступали сплочённой командой. (На юридическом языке это называется предварительным сговором.)
– Я правильно понимаю, у вас есть обеспокоенность относительно строительства вот на этом земельном участке автотрека, – Алиханов показал картинку, – и вырубки на этом земельном участке? – он демонстрировал осведомлённость. – Какие у вас были контакты с «Автотором»? В каком состоянии вы сейчас находитесь на переговорах? (Будто это всё входит в обязанность проживающих в Калининграде граждан.)
– На данный момент никаких контактов с «Автотором», у нас нет. И не было в принципе, – в тон собеседнику, поддержав административный пассаж, ответил Борис Поплавский. – Мы пытались посмотреть проект, но нам его не показали. И всё! Никто людей в посёлке не собирал. Никто не изучал мнение людей.
Когда заговорил упитанный мужчина с круглыми глазами, я попросил его представиться. Упитанный пробормотал: «Вице-президент «Автотора» Плюхин…».
Да, тот самый Михаил Плюхин. Который, как многие комсомольские вожаки (инструктор какого-то комитета ВЛКСМ), успел побывать в должности начальника подотдела (как Шариков) в администрации губернатора Горбенко. Ставший начальником комитета при Егорове, оскандалившись на своей должности. Потом его «сослали» руководить облизбиркомом. Короче, универсальный специалист, успевший отметиться в крупном ДТП. Теперь вот пригрет на должности вице-президента автосборочного предприятия.
Плюхин в служебном смысле тесно связан с Татьяной Кондаковой, длительное время служившей главным специалистом по земле и архитектуре Калининграда и Калининградской области. Оба знают, где что зарыто. Ельцын сказал бы – где собака порылась. Такие лица в бизнесе весьма востребованный «товар». Полагаю, просто так на «Автотор» на приличную должность не устроиться, надобно заслужить всей предшествующей во власти деятельностью.
Я обратился к Алиханову, чтобы он предложил собравшимся представляться.
– Вы же всех знаете.
– Не имеет значения. Может, у Татьяны Лазаревны другая должность сегодня.
– А вы тоже тогда представьтесь, – огрызнулась Лазаревна.
– Мы пришли на приём к губернатору. Вы-то как тут оказались? – не остался в долгу я.
– Базар не будем… вас как зовут, – Алиханов вперил чёрный глаз, будто перед его очами не лежал список допущенных к «телу». – Константин Сергеевич, прошу из МОЕГО приёма балаган не устраивать. Если вы будете продолжать, я вас попрошу тогда выйти. И приму тогда отдельно. И с вами буду разбираться.
Никто его не одёрнул.
Остальное время я, несмотря на то, что балаган устроила Кондакова, прилежно молчал, запоминая каждое сказанное слово, каждую гримасу, чем сильно, как всегда, отличался Плюхин, каждый жест руки или движение ноги. Мне очень нравилось анализировать тональность диалогов, тон хозяина кабинета. Не дай бог, он станет президентом страны или крупным государственным чиновником – нынешнего «национального лидера» будем вспоминать с ностальгическим умилением.
– Значит, вы знаете Татьяну Лазаревну, товарища Плюхина. – Продолжил хозяин приёма. – Вот этого человека надо вам представлять? Меня надо представлять? (На столе стояла табличка «Алиханов Антон Андреевич, губернатор Калининградской области».) Мы все друг друга знаем. Работаем…
Вряд ли будет интересным полный пересказ 40-минутного разговора, во время которого чиновники, словно зайчики, молчали – только Силанов шевелил губами, будто что-то постоянно жевал или молился неизвестному богу. Надо отметить два момента. Первое, Алиханов проговорился, что он как губернатор обязан защищать интересы инвестора, а «Автотор» ещё тот инвестор, без него бюджету области труба. По Алиханову, «участие «Автотора» в экономике – это процентов 40 реально: это загрузка железной дороги, это загрузка порта, это электроэнергия, это рабочие места не только на «Автоторе», но и на смежных предприятиях…»
Второе. Многословие закончилось полным проигрышем ходоков. Губернатор тоном, не терпящим возражения, предложил «свой» вариант: «Ну, сделайте вот так, то есть вырубите небольшой участочек, тоже его компенсационно озеленить. Но с точки зрения влияния на вот этих вот жителей – это минимальная история…»
Он дал устное поручение представителю «Автотора» Кондаковой разработать новые варианты размещения автотрека и провести публичные слушания.
Лес всё же порубят.
Кстати, мы добились приёма у губернатора лишь с третьей попытки. Он длительное время избегал встречи. Уж больно серьёзный вопрос предстояло обсудить. Одна тысяча двести граждан Калининграда требует защитить лес в посёлке им. Космодемьянского, над которым занёс топор монополист отвёрточного производства «Автотор». Целых 4 га зрелого леса. Нужного людям, как воздух.
…Об ощущениях от встречи. Не могу отделаться от мысли, что нас окружала инквизиция. Многоглазая. Беспощадная. Готовая ради какой-то неуловимой идеи обманывать, паясничать, отмалчиваться. Режим в здании правительства напоминает СИЗО.
Никуда, ни в какой «вперёд» Россия не ушла. Ни к какому будущему не приблизилась. В приёмной царил дух империи времён ВКП(б)-КПСС. Ещё мгновение – и в дверь ворвутся безмолвные люди в отглаженных мундирах с ромбиками в петлицах, с винтовками наперевес. А что, собственно, произошло? Просто жители Калининграда пришли искать правды. Они хотели быть услышанными. И чтобы «отцы» города, области, страны наконец-то вспомнили об их правах. О тех самых правах, которые формально защищены Конституцией.
В следующей публикации мы дадим слово гражданам.
В заключение немного классики.
...Вбегает бургомистр.
Бургомистр. Здравствуй, Эльза. Где прохожий?
Ланцелот. Вот я.
Бургомистр. Прежде всего, будьте добры, говорите потише, по возможности без жестов, двигайтесь мягко и не смотрите мне в глаза.
Ланцелот. Почему?
Бургомистр. Потому что нервы у меня в ужасном состоянии. Я болен всеми нервными и психическими болезнями, какие есть на свете, и, сверх того, ещё тремя, неизвестными до сих пор. Думаете, легко быть бургомистром при драконе?
Евгений ШВАРЦ. Дракон.
