На днях в посёлке Мечниково, у самого Балтийского шоссе, появился загадочный военный объект. Солдатская палатка. Этакий пикничок на обочине. Потёртый брезент 80-х годов прошлого века. Ко входу ведёт собранная из портативных настилов дорожка. Обочь палатки расположен вполне современный гальюн, более известный как биотуалет. Перед пологом, застёгнутом на клеванты, вывески. Вписанные наспех цифры гласят, что здесь расположен избирательный участок № 49, предназначенный для сбора голосов в триединый день голосования – с 17 по 19 сентября.
Внутри палатки всё по-военному просто. Самые дешёвые, подержанные столы, стулья. Никакой наглядной пропаганды. Никаких кабин для тайного голосования. К чему тайны? У нас открытое общество, мы ни от кого не скрываем своих благих намерений избрать тех, за кого прикажут поставить «галочку»…
Зачем Балтийску странное сооружение, выяснить сходу не удалось.
– Про палатку ничего не знаю. Я нигде не голосую. И за деньги не надо. Я бы всех их расстреляла. – Продавщица придорожного магазина отмахнулась от меня, как назойливой мухи, не уточнив, кого бы она расстреляла.
– Эта палатка? – переспрашивает парень у винного магазина. – Если честно...
Ни одно из заседаний суда по уголовному делу, в котором в качестве подсудимого фигурирует генерал Борис Косенков, расписанных судьёй Еленой Дмитриковской на 2-7 июня, не состоялось. Из-за неявки подсудимого. По устным сведениям стороны защиты, генерал занемог. Такому повороту событий предшествовала пикировка между участниками процесса. Защита нагнетала обстановку, несколько раз требуя отвода суда.
Дмитриковская, как сообщает одна из дочерей убитого, позвонила в госпиталь Савулькина, однако нарвалась на грубость, которой ей ответили с другого конца линии связи. И тогда она направила в военное учреждение письменный запрос. Это обосновано, т.к., по утверждению бывшей супруги генерала, дочери убитого, подсудимый всегда свободно пользовался услугами госпиталя, особенно после длительных запоев.
