Константин РОЖКОВ

«…По заявлению Гана Евгения Васильевича об отмене регистрации кандидата, зарегистрированного… 28 августа… на должность главы городского округа… Ярошука Александра Георгиевича… Руководствуясь статьями… суд решил в удовлетворении заявления… отказать… Решение может быть обжаловано…», – скороговоркой без всякого выражения протараторила судья Ирина Булатова. На часах было почти семь вечера.

Для осмысления политического дела, для оценки доказательств и доводов заявителя, для анализа пресловутого внутреннего убеждения и принятия решения судье Булатовой хватило пяти минут. Впрочем, она имела времени достаточно в другие моменты. Например, без всяких причин (об объяснениях молчу) Ирина Ивановна задержала в первый день начало заседание на полчаса, сегодня – на 25 минут. Простой арифметический подсчёт (если взять за сомножители чистое время и количество людей, ожидавших женщину в мантии) показывает, что по вине Фемиды потеряно 3 октября 11 часов, сегодня – ещё 10. Кроме того, каждый перерыв произвольно удлинялся на 10-30 минут, стало быть, у нас крали ещё по 5-10 часов. Весьма расточительна вела себя судья по отношению к зависимым от неё гражданам. Возможно, дополнительное время ей было необходимо для каких-то ей одной известных надобностей. И не поэтому ли она так быстро возвратилась из совещательной комнаты?

Закончив чтение, Булатова предложила сторонам зайти завтра за мотивированным решением. Какими доводами судья будет подкреплять свой скорый вывод, можно догадаться. Во-первых, слабой доказательной базой. Ни и что, что про Ярошука ежедневно долдонят газеты? А чем Ган докажет, что это агитация? Ах, вы узнали, что с газетами заключены муниципальные контракты на опубликование информации о деятельности городской власти? А где они, заверенные печатями и живыми подписями сторон? Вы считаете, что глава, оплачивая из бюджета свои многословия в «Комсомолке», «Вечёрке», «Трамвае» и «Гражданине», превысил полномочия и нарушил закон? Докажите! Вы говорите, опубликование отчётов запрещено законом? А это не отчёт, просто душевная беседа с читателями. Подумаешь, что в ЗАГСе вручали от имени Ярошука поздравительные открытки! Не оплаченные из избирательного фонда. А что, разве судья не может вам вот здесь пожелать здоровья? По-человечески, по-доброму…

Процесс продолжался два дня. Всё происходило скучновато и даже как-то уныло. Заявитель и его представитель Константин Васильев нудно перечисляли прегрешения главы города Ярошука, который не на жизнь, а на смерть сражается за сохранение своего поста. Они показывали суду, где, по их мнению, Ярошук нарушил закон об авторских правах, где воспользовался преимуществами, дарованными ему должностным положением, где пошёл на скрытый подкуп, каким хитроумным способом залез в городскую казну. Временами в дремоту впадала секретарь заседания. Да и судья, особенно на второй день, делая вид, будто погружается в раздумье, смежала усталые веки: возможно, ей чудилась в эти сладкие мгновенья почётная отставка…

Сама же Булатова и спасала зал от полного засыпания. Она периодически оживала, и её невозможно было узнать. Это был театр одного актёра. Ирина Ивановна в такие мгновения фонтанировала примерами из жизни, сопровождая свои отвлечения отчаянной жестикуляцией. Когда она сердилась, то могла сверлить говорящего взглядом. Иногда расходилась до того, что, казалось, готова была выскочить из-за стола. Такое надо снимать на камеру. Но нельзя. И я понимаю, наконец-то, почему судья мне запретила записывать видео – эти ролики разошлись бы в youtube как горячие пирожки.

Отказывая мне в профессиональной просьбе, Булатова заметила, что-де надо равняться на цивилизованный Запад. Там журналюги стоят у порога храма правосудия, на заседания их вообще не пускают. Охотно с ней соглашусь и подчинюсь такому правилу, если она докажет, что там же, на Западе, судьи запросто могут не явиться в зал заседаний в назначенный час, и люди томятся по полчаса в размышлении: «А не послать ли за судьёй сыскарей. Может что случилось – припадок ли, пожар в кабинете или какая ещё напасть!»

Но ближе к процессу. Смысл исковых требований Гана повторять нет нужды, всё обнародовано.

…Уже начав процесс, судья не враз сообразила, что между должностями мэра и главы городского округа есть разница. Ей незнакомо слово «преюдициальный». Она считает, что правильно говорить «предъюдиционный». Она не скрывала своей ориентации. Билась за Ярошука подобно наседке, отстаивающей своего цыплёнка. Позволяла хамский тон: «Владимир Викторович, извините, пожалуйста, вы что, изменяете основания или увеличиваете основания?.. Простите, пожалуйста, а вы имеете право, вы не забыли, что вы по устному ходатайству действуете? И, извините, ваши права ограничиваются тем, что можете что-либо добавить. А так… нет… вы не добавляете, а изменяете» и т.д.

Это она произнесла в адрес Дулова, который посмел заявить ходатайство о приобщении к материалам новых газет с хвалебными статьями про Ярошука. Между тем Владимир Дулов приготовился выложить на судейский стол огромную кипу – не всё, а только то, что ему попалось в руки за последние дни. Судья испугалась.

Подобная нмая сцена произошла вчера, когда Ган заявил суду об изменении требований. Они тогда все были сбиты с толку – и судья, и прокурор, и секретарь горизбиркома Валерий Горбунов.

Забавная сценка произошла и тогда, когда, наконец-то разобравшись в смысле уточнённых исковых требований, судья поочерёдно стала задавать сторонам вопрос: «Признаёте требование заявителя?». Олег Капустин, представитель Ярошука, сначала попросил разъяснить ещё раз. Булатова растолковала. И он ляпнул: «Да, безусловно».

Зал взорвался аплодисментами.

Горбунов вскричал: «Ты что говоришь!»

На Западе, столь любимом судье Булатовой, на том бы и закончили разбирательство.

Судья налилась изнутри красным и сделала строгое замечание присутствующим. Тут же принялась по-матерински растолковывать Капустину его оплошность. Он ещё долго ничего не понимал, но выслушивал нравоучения. Потом на него снизошло просветление, и он согласился не признать требование Гана отменить регистрацию кандидата Ярошука.

Потом было ещё много интересных моментов. Весёлых.

…Но более всего печалит то, что нормальных людей, которых насчитывается сотни тысяч, постоянно держит за дураков и шельмует кучка чиновников, вступившая в сговор. Имя этой кучке – система.